§ 6 Закон. Существо закона и его виды


Мейер Д. И. Русское гражданское право. § 6 Закон. Существо закона и его виды

§ 6. Законом называется исходящее от верховной власти (в законодательном порядке) правило, которым установляются права. Сама власть верховная в этой деятельности называется властью законодательною. Bcе другие акты - акты верховного управления и постановления, издаваемые в особом порядке, хотя бы они и устанавливали права, - не суть законы.

Установленный нашими основными законами порядок составления и утверждения законов тот, что законопроект, составленный по инициативе Государя Императора или министра, или Государственного Совета, или Государственной Думы, подвергается рассмотрению сначала в Государственной Думе, а по ее одобрении - в Государственном Совете, а по одобрении Государственного Совета переходит на утверждение Государя Императора. Никакой новый закон, говорится в основных законах, не может последовать без одобрения Государственного Совета и Государственной Думы и восприять силу без утверждения Государя Императора.

Выражение закона возможно в двух формах, существенно различных между собою: в форме общей и в форме частных случаев. Первая представляет закон как юридическое начало, высказанное законодателем для применения к действительности; вторая - как определение частного случая, причем предполагается, что случаи повторяются и есть возможность исчерпать большее или меньшее количество случаев, встречающихся в действительности. Первая форма более сообразна существу закона, долженствующего выразить общее правило, и более выгодна для науки, имеющей дело с началами. И должно сказать, что гражданские законы скорее всех других ведут к общей форме: если где-либо затруднительно исчерпать частные случаи, то это именно в гражданском праве, потому что разнообразие случаев здесь чрезвычайное. Но ни та, ни другая форма не проведена строго ни в одном законодательстве; имея в виду определить частные случаи, законодатель поражается их разнообразием и означает случаи более общими признаками; установляя общее начало, законодатель не может удержаться, чтобы не определить хотя некоторые частные случаи. Однако есть возможность определить, в каком духе выражен закон и какого вообще направления держится законодательство, а для применения законов чрезвычайно важно иметь в виду форму их выражения. Наше гражданское законодательство хотя и представляет более общих начал, чем другие части законодательства, но есть по преимуществу законодательство частных случаев, тогда как, например, французское гражданское законодательство по преимуществу законодательство начал. Такой характер нашего законодательства объясняется тем, что для выражения общих юридических начал необходимо юридическое образование в лицах, составляющих законы; составители же Уложения царя Алексея Михайловича не имели такого образования. Большею частью статьи Уложения начинаются словами "буде", "если", представляют отдельные случаи и дают по ним разрешения. Равным образом и впоследствии законодательная власть большею частью определяла отдельные случаи по мере того, как они возникали в действительности. Сводом всех этих частных определений составилось наше действующее законодательство. (Только вошедшие в Свод законы новейшего времени удовлетворяют требованиям законодательства начал.)

Разделение законов на их виды может быть очень дробное. Было время, когда под влиянием схоластики вся наука состояла из определений и подразделений. В настоящее время хотя схоластическая философия не имеет приверженцев, однако разделения все еще пользуются некоторым уважением. Мы обратим внимание лишь на разделения, имеющие практический интерес. По отношению к гражданскому праву имеют практическое значение разделения законов по трем основаниям: а) по содержанию, b) по пространству действия и с) по последствиям нарушения.

a) По содержанию законы разделяются на безусловно постановляющие что-либо и дозволяющие что-либо делать или не делать. Первые называются принудительными (leges cogentes), вторые дозволительными (leges pennissivae). Законы принудительные разделяются на повелительные (leges jubeirtes), что-либо повелевающие, и запретительные (leges prohibitivae), что-либо запрещающие. Неисполнение закона принудительного составляет нарушение закона и влечет за собою более или менее невыгодные последствия, тогда как нарушение закона дозволительного неудобомыслимо. Bcе законы, предоставлявшие права, суть законы дозволительные; законы же, устанавляющие обязанности, - принудительные. В разряд законов дозволительных входят и такие законы, которые определяют юридические отношения лишь в а случай, что сами граждане не определят их. Так, законы, определяющие порядок наследования в имуществах благоприобретенных, постановлены на случай, когда не будет завещательного распоряжения об имуществе или когда духовное завещание будет признано недействительным. Не всегда такое значение закона в нем выражено. Потому нередко люди, незнакомые с теорией права, считают закон обязательным и полагают невозможным определить свои отношения иначе, чем определено в законе, тогда как власть законодательная не настаивает на его применении, а только предлагает известное определение и имеет в виду, что если граждане не сделают иного постановления относительно своих юридических отношений, то, значит, хотят подчиниться закону, применяют его к себе. Возьмем пример: законодательство определяет, что в случае обеспечения обязательства закладом закладываемое имущество описывается, опечатывается и хранится у залогопринимателя. Но неужели залогоприниматель не может оставить заложенное имущество в руках залогодателя? И таких законов много. Нужно всегда обращать внимание на то, решительно ли повелевает или запрещает что-либо закон или он предоставляет право. В последнем случае граждане всегда могут определить отношения по своему усмотрению, лишь бы постановление их не противоречило принудительным законам. Так, в нашем примере, залогопринимателю предоставляется право держать у себя принятое им имущество. Но залогоприниматель может и не пользоваться своим правом: не будет ничего беззаконного, если в акте закладного договора будет постановлено, что движимое имущество, обеспечивающее обязательство, должно оставаться в руках залогодателя.

b) По пространству действия законы разделяются на общие (leges communes) и особенные (leges singulares). Общие законы касаются всех граждан, особенные же постановляют правила для лиц, находящихся в известных исключительных условиях. Закон, предоставляющий каждому право вступать в договор - общий закон о малолетних - особенный, потому что соображает особенность возраста. Разумеется, что именно в области гражданского права должно оказаться много законов, соображающих особенное положение лица: при всем желании дать общие правила законодатель не может совершенно отвлечься от особенностей, встречающихся в действительности на каждом шагу. - Другое деление законов по пространству действия - это деление на законы общие (leges generales) и льготные (leges speciales). Общий закон дает общее правило, распространяющееся на всех граждан или, по крайней мере, на всех, находящихся в известных условиях; закон льготный постановляет исключение из общего правила в пользу какого-либо лица и есть как бы отрицание общего закона. Так, законы о привилегиях. о майоратах и т.п. - законы льготные. Это деление законов на общие и льготные не совпадает с делением на общие и особенные: закон особенный постановляет общее правило, только правило это действует при известных условиях; льготный же закон постановляет исключение для отдельного лица, так что по отношению к льготному закону и особенный закон есть общий. - Наконец, по пространству действия законы разделяются на общие (leges universales) и местные (leges particulares). Отношение между ними таково, что местный закон исключает действие общего. Очень естественно, что в таком обширном государстве, как наше отечество, должны быть законы, относящиеся к отдельным местностям: невозможно, чтобы при разнообразии племен, населяющих Poccию, при огромном пространсте ее не было местных особенностей в юридическом быту, а законодательство не может не соображать действительности. Так, местные законы действуют в Финляндии, в губерниях Царства Польского и Прибалтийских, Черниговской и Полтавской, в Бессарабии, и в Закавказском крае. Местными представляются также законы, относящееся к казакам, инородцам и др. Есть, наконец, особые определения, касающиеся некоторых городов.

с) По последствиям нарушения должно различать:

1) законы, нарушение которых влечет за собою ничтожность действия нарушающего. Технически они называются законами совершенными (leges perfectae). Закон требует, например, чтобы духовное завещание было подписано по крайней мере тремя свидетелями, если оно не написано собственноручно завещателем или если в числе свидетелей не находится его духовный отец; духовное завещание, подписанное одним или двумя свидетелями, недействительно, или, например, по закону coглacиe лица на вступление в брак есть необходимое условие для действительности брака. Брак совершенный с насилием, недействителен. Ничтожность действия не должно, однако, понимать в том смысле, что действие ничтожное не имеет никакого юридического значения: оно не влечет только тех последствий, которые влекло бы за собою в случае действительности; но совершенно отказать ему в значении нельзя. Так, брак, совершенный с насилием, ничтожен: но насилие может составлять преступление, и виновный подвергается наказанию. Или, например, духовное завещание, подписанное двумя свидетелями или вообще без подписи свидетелей, содержит в себе признание долга со стороны завещателя: это признание имеет юридическую силу, хотя самое завещание недействительно. Может быть, разумеется, и такой случай, что действие, нарушающее закон, останется без всяких юридических последствий; но это не общее правило.

2) Законы, нарушение которых не влечет за собою ничтожества действия, а только более или менее тягостные последствия. Они называются технически законами несовершенными (leges imperfectae). Например, по закону должник обязан в срок удовлетворить своего верителя; но срок наступает, а должник не удовлетворяет верителя; здесь факт, нарушающий закон, не ничтожен, а наступают для должника тягостные последствия, например, он должен платить неустойку и т.д. Или, например, закон постановляет, что заемное письмо по сроку должно быть явлено в течение трех месяцев; нарушение этого закона не влечет за собою недействительности заемного письма, а только, в случае несостоятельности должника, веритель по неявленному заемному письму удовлетворяется после других кредиторов.

3) Законы, нарушение которых дает кому-либо право требовать cудебным порядком, чтобы действиe, нарушающее их, было признано ничтожным, если без такого требования оно остается в своей силе. Такого рода законы называются менее совершенными (leges minus qnam perfectae). Например, кто-либо по принуждению подписал обязательство; само по себе обязательство действительно, но давший его может просить о признании обязательства ничтожным.

Очевидно, что это деление законов по последствиям нарушения не касается тех законов, которыми предоставляются права.




Мейер Д. И. Русское гражданское право. Петроград, типография "Двигатель", 1914 г.

Автор Дмитрий Иванович Мейер (1819-1856), первопроходец российской цивилистики, в курсе прочитанных почти два века назад в Казанском университете лекций, которые подготовили к изданию после безвременной кончины профессора его ученики и последователи, дает первую в истории правоведения России стройную систему предмета и задач гражданского права.

Классический труд Мейера - курс о "Русском гражданском праве" не был им издан при жизни. Русская наука обязана появлением в свет этого труда ученику Мейера, А.И.Вицыну, издавшему курс Мейера Д. И. Русское гражданское право,- по запискам слушателей. Если целых два поколения русских юристов выросло на Мейере, то немалая заслуга в этом принадлежит проф. Вицыну. Но возьмись он за трудную работу сличения записей студентов, мы не знали бы Мейера и, несомненно, русская наука гражданского права и гражданская судебная практика не находилась бы на том уровне, на каком они стоят в настоящее время.

Кто следил за литературой и практикой, тот подтвердит, что ни одно сочинение по русскому гражданскому праву не избегло влияния Мейера и что на множестве решений гражданского кассационного департамента Сената сказываются очевидные следы этого же влияния.

Распространяться о курсе Мейера о Русском гражданском праве нет надобности: голоса всех наших цивилистов, начиная с крупных величин и кончая мелкими, слились в один дружный хор, все они, без различия партий, считают Мейера отцом истинной науки русского гражданского права, а курс его - великим творением, не потерявшим и поныне своего значения.

Дмитрий Иванович Мейер, сын придворного музыканта, родился 1 сентября 1819 года в Петрограде. В 1834 году из Второй петроградской гимназии он поступил в главный педагогический институт, где в 1841 году окончил курс по разряду юридических наук и определением конференции 21 декабря награжден золотой медалью. По представлению конференции Д.И. был командирован за границу для усовершенствования в науках, причем тогдашний министр народного просвещения граф Уваров избрал местом его занятий Берлинский университет. Программа занятий, предстоящих молодому ученому за границей, вовсе не была определена; он даже не знал "предмета будущего преподавания", так как не предназначался в специалисты по той или другой отрасли права, а потому, как он сам говорил, должен был слушать все науки - не только юридические, но и философию и историю. Но есть основание думать, что Мейер уже тогда имел влечение к гражданскому праву. Это видно уже из того, что в Берлине он преимущественно занимался римским правом, слушая тридцать лекций в неделю по этому предмету.

В 1848 году Мейер уже представил докторскую диссертацию - это известное его исследование "О древнем русском праве залога"

Всего рельефнее взгляд Мейера выражен в следующих словах его:

"Смело можно сказать, что при устранении практической стороны в образовании юридическом самая обширная и стройная чисто теоретическая система обращается в великолепную фантасмагорию, которая именно тем опаснее для дела цивилизации, чем величавее размеры системы, ибо, с одной стороны, кажется, что все сделано, чтобы просветить будущего юриста и создать из него надежное орудие правосудия, деятельного вещателя непреложных юридических истин, с другой стороны, усматривается, что все умственные и нравственные сокровища, которыми щедрой рукой наделили его наука в напутствие на практическое поприще, на первых же порах рассыпаются и новобранец-практик остается разве что при нескольких громких фразах, при довольно высоком мнении о ceбе и довольно низком о других и вынужден за самым скудным руководством и поучением обращаться к пошлой рутине и скрепя сердце принимать от нее милостыню"

Мейер