Отличие драки от грабежа
При защите обвиняемых по уголовным делам часто приходится сталкиваться с ситуацией, когда банальную драку инкриминируют как грабеж. Казалось бы: где драка, а где грабеж? - ведь признаки преступления ст. 115 УК "Умышленное причинение легкого вреда здоровью" кардинально отличаются от грабежа.
В чем же отличие драки от грабежа?
Юридически неверная позиция следствия может негативно отразиться на сроке наказания лица, подвергающегося уголовному преследованию. Вы участвовали в драке, например, из-за произнесенного обидчиком оскорбления, а в случае возбуждения уголовного дела, он может оказаться потерпевшим, а вы - лицом, совершившим грабеж. И это не фантазия, а осознанная позиция следствия.
Набор причин - все тот же: юридическая безграмотность; негативное отношение потерпевших, готовых оболгать обидчика, другие причины и перечислять не хочется из-за бесконечного их повторения в СМИ.
Еще пример из практики защиты обвиняемых по уголовным делам:
драка водителя такси и пассажира, который не только отказался оплатить проезд, но и оскорбил водителя. В ответ таксист нанес обидчику несколько ударов и забрал у того телефон в счет оплаты проезда. Таксисту инкриминируют грабеж, хотя как максимум по ситуации - это самоуправство.
Что отличает ст.115 от ст.161 УК РФ?
Прежде всего, отличие драки от грабежа - это отсутствие требований о передаче имущества, т.е. причинение вреда здоровью в ходе драки не должно быть мотивировано получением материальной выгоды.
При этом, следует иметь ввиду, что для изменения квалификации преступления на грабеж необходимо добавление в допрос только одной озвученной фразы. Например, всего пять слов в допросе потерпевшего: "он потребовал отдать ему деньги".
Если это предложение произнесено потерпевшим на допросе, то для обвиняемого легкая драка автоматически может превратиться в грабеж и долгосрочную прогулку в места не столь отдаленные на несколько лет.
А что гарантирует защиту в данном случае?
Говоря откровенно, ничего.
Ведь никакие очные ставки и иные следственные действия не могут пересилить показания потерпевшего, данных под предупреждением об уголовной ответственности за заведомо ложный донос, имеющем максимальную санкцию в смехотворные два года.
Возникает вопрос, как исключить из процесса негативное влияние следователя, неприязненное отношение потерпевшего и какие нормы необходимо заложить в УПК РФ, чтобы в конечном итоге наказание было максимально справедливым? Ведь только в таком случае право на защиту, гарантированное Конституцией, может быть реализовано в полном объеме.
Для восстановления права на защиту, в законе должна быть сформулирована норма, восстанавливающее нарушенное право.
Данная концепция давно реализована в различных областях жизни и используется под понятие «саморегулируемая система», суть которой можно объяснить следующим примером: Так, на газовой трубе ставиться специальный вентиль, который автоматически закрывается, когда давление в системе повышается, и открывается, когда давление понижается. Если давление газа падает до 0, то вентиль полностью закрывается.
С учетом изложенного, возникает вопрос: возможна ли такая конструкция закона, позволяющая компенсировать издержки расследования и восстанавливать права обвиняемого, как на стадии расследования, так и на стадии судебного следствия и при вынесении приговора?